Примерное время на чтение статьи 5 минуты

Чем больше проходило дней, тем свободнее мы чувствовали себя в Вене, тем больше времени посвящали прогулкам по городу.

Рингштрассе

Сначала мы гуляли в основном по Рингштрассе. Она потрясла размерами зданий, их величественностью и разноплановостью внешнего вида. Вотивкирхе, о которой я уже упоминала ранее, была выстроена в стиле неоготики. Еще одним неоготическим зданием была Ратуша. Билеты в знаменитый венский оперный театр мы позволить себе не могли, для нас они были слишком дорогими. Проводились ли в 1989 году экскурсии по венской опере, я не знаю. В любом случае внутрь мы не попали. Но снаружи здание в стиле неоренессанса производило достаточно сильное впечатление. Тогда мы еще не знали, что судьба обоих архитекторов, проектировавших это здание, была печальной: один покончил жизнь самоубийством, другой немного позже умер от удара. Большое впечатление произвел на нас и Парламент в неогреческом стиле. Утверждают, что во время застройки Рингштрассе было много нареканий и недовольства стилем строительства.

Эклектицизм или историзм?

Еще на курсах в «Интуристе я узнала о существовании стиля «эклектицизм». Название это было почти ругательным, как и слово «эклектика» — смешение различных, часто мало подходящих друг к другу элементов. Стиль второй половины XIX, продержавшийся в Санкт-Петербурге до начала ХХ века, вызывал в 60-е — начале 70-х годов, когда я училась, преимущественно раздражение. Упор делался на то, что зодчие в основном бездумно копировали отдельные стили прошлого либо смешивали их без разбора, не создавая ничего значительного. Не помню, чтобы тогда с похвалой упоминалось имя нашего знаменитого архитектора этого периода Андрея Штакеншнайдера или других менее значительных архитекторов того времени. Да и слова «псевдобарокко», «псевдоренессанс», «псевдоготика» звучали весьма уничижительно. Впрочем, такое отношение к этому стилю в архитектуре бытовало не только у нас. Однако лет через 7 после нашей поездки в Вену в Эрмитаже открылась выставка, посвященная интерьеру, где я впервые услышала слово, знакомое мне по Вене — историзм. А псевдо- почти незаметно для восприятия сменилось на нео-. Сегодня стиль «эклектицизм» или «историзм» уже давно не вызывает отторжения и тех нареканий, которые случались в прошлом.

Дом Лооса

Постепенно, гуляя по Вене мы все лучше узнавали ее. Добрались, наконец, до знаменитого дома Лооса. Этот дом был нам хорошо знаком по описаниям. Мы обе обе занимались творчеством писателей, живших в Вене в первой половине ХХ века и знавших друг друга. Не раз упоминалось, что старший из них, Герман Брох, побудил младшего, Элиаса Канетти, к дальнейшему теоретическому осмыслению проблемы массового сознания, что в конечном счете вылилось в создание Канетти книги «Масса и власть». Имя Адольфа Лооса было в то время известно всем венцам в связи со строительством перед первой мировой войной дома по его проекту на Михаелерплац. Дом был изначально вообще лишен внешнего декора и лишь из-за приостановки строительства архитектор согласился украсить фасад ящиками с цветами. После первой мировой войны, когда в Германии был открыт Баухаус, учебное заведение, ставшее важным центром формирования по всей Европе нового стиля в архитектуре, функционализма, идеи Лооса были оценены по достоинству. Сегодня в доме Лооса располагается «Зона дизайна Адольфа Лооса», учреждена и пользуется известностью премия имени Лооса в области дизайна.

В Ленинграде 20-х — начала 30-х годов был построен ряд интересных зданий в стиле конструктивизма, тесно связанных с европейским функционализмом стремлением максимально приспособить здание к его функции. Примеров имеется достаточно, в частости, в Кировском районе города. Идея создания жилых домов для «нового человека» на Тракторной улице, кстати, перекликается со строительством домов для рабочих в Вене в 20-е годы ХХ века.

Сецессион

В один прекрасный весенний день мы отправились на знаменитый продуктовый рынок Вены «Нашмаркт». С удивлением обнаружили мы там магазин, где по гораздо более высокой, чем обычно, цене продавались «натуральные продукты». В то время в нашей стране уже начинались проблемы со снабжением, но тогда все, что мы ели на Родине, представлялось нам достаточно натуральным и, видимо, таким и было.

А еще мы увидели в конце рынка потрясающее здание «Сецессиона». Построенный в самом конце XIX века выставочный павильон, стал широко известен своими архитектурными особенностями. Очень впечатляет ажурный купол, состоящий из позолоченных лавровых листьев и ягод. Это здание было создано для художников, стремившихся к созданию нового искусства, отвечавшего духу времени. Здание чем-то напоминает храм и является сегодня самым известным памятником архитектуры венского модерна.

Наши прогулки вечерами

Гуляли мы с Татьяной и по самой «шикарной» торговой улице города — Кертнерштрассе, где расположено большое количество кафе, ресторанов, дорогих магазинов, где жизнь бьет ключом в любое время дня и где становится особенно оживленно вечером. Мы с интересом наблюдали, как у входа в дорогой магазин продавщица, сопровождавшая богатую клиентку, передавала ей многочисленные пакеты с покупками, благодаря за посещение. А в другом месте обнаружили вдруг пьяную женщину, сидевшую прямо на панели у стены дома с бутылкой в руке. В общем, наглядно убедились, что не только Стамбул — город контрастов. В один из дней добрели до Грабена, еще одной торговой улицы Вены, а потом и до Мариахильферштрассе, находившейся на достаточном отдалении от нашего жилища. Поскольку оказались мы там вечером, то я впервые увидела там девушек с низкой социальной ответственностью, предлагавших свои услуги. Это тоже было событием и запомнилось надолго. Постепенно мы продвигались в изучении города все дальше и дальше и к концу пребывания в Вене добрались даже до Пратера, знаменитого венского парка, его колесом обозрения и аттракционами. Весь путь мы проделали пешком. Транспортом мы пользовались только в исключительных случаях, поэтому к концу поездки я, например, поздоровела и постройнела.

Подписывайтесь на наши социальные сети: