Во времена моей молодости в СССР мне казалось, что я знаю, что такое хорошо и что такое плохо. Кто положительный герой, а кто отрицательный. Недавняя история была окутана для меня романтической дымкой, надо мной тихо склонялись «комиссары в пыльных шлемах» и я была твердо убеждена, что без труда определю, кто Мальчиш-Кибальчиш, а кто Плохиш. Во-первых, юношеский максимализм, а во-вторых, нас так воспитывали. Мы были рождены, чтоб сказку сделать былью, но сказки не случилось.
Случились распад страны и перестройка. В экране телевизора депутаты поливали друг друга соком и рвались в драку, а еще пели сомнительного вида девицы. Все это перемежалось рекламой, в которой римский патриций в тоге говорил: «Случилось страшное…». И в это вполне верилось.
А еще на нас всех тогда обрушилась настоящая лавина информации. Прямо противоположная тому, что говорилось до тех пор. Революция стала теперь называться переворотом. Колчак смотрелся на экране героем и замечательным человеком. Очень много стало известно обо всех политических деятелях и деятелях культуры прошлого, причем такого, что волосы у тех, кто их еще имел, вставали дыбом. Модным стало говорить о царской семье и ее представителях, при этом упоминались такие интимные подробности, что казалось, будто авторы, писавшие все это, подсматривали за помазанниками Божьими в замочную скважину.
В моем сознании была полная мешанина, и мне стоило немалых трудов понять, что не всему, что пишут и говорят, следует верить. Я, конечно, догадывалась об этом и раньше, но после начала перестройки это стало значительно очевиднее. Информацию надо фильтровать, проверять, сравнивать. А еще желательно доискиваться до ее первоисточника, чтобы определить его надежность и объективность.
Научила меня искусству отбора информации (конечно, на моем, можно сказать, «пещерном уровне») работа переводчиком в проекте ЕС, где мой начальник был специалистом по вопросам организации. Он настоятельно рекомендовал мне читать газеты, которые касались дел в Петербурге, и просил делать для него краткие обзоры. Сначала, покупая в киоске метро газету «Деловой Петербург», я чувствовала себя крайне неудобно, тем более, что проходившие мимо пассажиры и даже продавец смотрели на меня с нескрываемым удивлением. На деловую женщину я не походила, да и такие слова, связанные со словом бизнес, как бизнесмен и бизнес-леди, у нас в России еще не существовали. Потом я привыкла к чужой реакции.
Я переводила беседы моего шефа с членами его группы, нашими чиновниками среднего звена, это были не лекции, хотя темы были обозначены, а скорее ответы на заданные и не заданные вопросы слушателей, исходя из того, что происходило в стране.
Вот тогда-то я и услышала, что в любом деле и на любом уровне важны потоки информации. Горизонтальные и вертикальные, а также регулярные, периодические и оперативные… Речь шла о работе предприятий и логистике. Выяснилось, что потоки эти должны регулироваться, что информацию нужно тщательно отбирать в зависимости от того, в какое подразделение она отправляется и т.д. и т.п. От успешного управления информацией зависит успешная работа предприятия. Тогда рассказ шефа об информационных потоках был для меня откровением и, хотя сегодня это наверняка уже прописная истина, я по-прежнему пытаюсь регулировать ту информацию, которую смотрю и слушаю, ту, которая поступает ко мне, и ту, что исходит от меня. Теперь уже в интернете, на сайте «То, что я люблю».
Загрузка ...
0 Комментариев