В один прекрасный день мы собрались и поехали в Теесдорф в Нижней Австрии.
Это была моя инициатива. Дело в том, что в течение нескольких лет я писала диссертацию о творчестве австрийского писателя Германа Броха. Сначала в качестве соискателя, а потом заочной аспирантки.
Московская история
Кстати, история моего превращения в аспирантку была достаточно забавной. Во время Олимпиады 1980 года меня командировали с группой туристов из ФРГ в Москву. Группа прибыла в Ленинград и после осмотра достопримечательностей мы отправились дальше. С самого первого дня меня преследовал своими рассуждениями об отсутствии демократических свобод в России и другим политпросветом руководитель группы – протестантский священник, приехавший в нашу страну с сыном-подростком. Он надеялся, видимо, обратить меня в свою веру. Хотя я многократно объясняла ему, что такими вещами не интересуюсь, он был в своих речах настолько агрессивен, что большая часть группы даже почувствовала ко мне сострадание и тихонько утешала меня в сторонке. На мое счастье в Москве он нашел себе занятие. Дело в том, что Запад тогда бойкотировал нашу Олимпиаду и мой руководитель привез с собой огромное количество билетов на все дни соревнований. Он видел свою задачу в том, чтобы раздавать эти билеты «простым советским гражданам», которых в тот момент в столице было не так много. Кстати, его сынуля, решивший осмотреть московское метро, заблудился там и часа 4 путешествовал по кольцевой, выходя на каждой станции, но не решаясь спросить у пассажиров, где ему выходить. Видимо, агитация папаши не прошла для него даром. Туристов своих я видела теперь только за завтраком, обедом и за ужином. Тогда-то у меня и родилась блестящая мысль позвонить в Государственный комитет СССР по иностранному туризму. Вообще-то этот комитет приравнивался к министерству, поэтому мой поступок свидетельствовал либо о моей наивности, либо о немеренной наглости. Тем не менее, меня приняли, выслушали и пообещали дать целевое направление в аспирантуру.
Герман Брох – инженер и писатель
Итак. мы ехали в гости к австрийскому писателю Броху. Герман Брох (1886-1951), родившийся и живший в Австрии до аншлюса, ее присоединения к Германии, вынужден был покинуть свою страну и, в конечном счете, оказался в Америке. Он умер на чужбине, так и не увидев больше Родины. Его отец, текстильный фабрикант еврейского происхождения, воспринимал сына как продолжателя своего дела, поэтому будущий писатель учился на инженера и пытался вникнуть в проблемы текстильного производства. Хотя его больше увлекали лекции по физике, философии и психологии, он довольно долго вынужден был заниматься делами отца. Однако в 1927 году он продал фабрику, успев сделать это вовремя, потому что через два года начался мировой экономический кризис, который привел к настоящему обрушению экономики страны. После продажи фабрики Брох смог, наконец, заняться тем, что его по-настоящему интересовало. Его первое значительное литературное произведение, трилогия «Лунатики» принесла ему славу «австрийского Джойса» и выдвинула в ряд выдающихся писателей Австрии. Надо сказать, что по сложности своих произведений он действительно не уступает Джеймсу Джойсу и мне пришлось изрядно помучиться, «расшифровывая» его многослойное повествование. Именно трилогия «Лунатики» легла в основу моего исследования.
В 1986 году, то есть, за три года до поездки в Вену, зачитав произведения Броха почти до дыр, я защитила, наконец, диссертацию и мне была присуждена ученая степень кандидата филологических наук. Однако интерес к Броху и к австрийской литературе не угас. Я хотела побывать там, где жил и работал в молодые годы, тот, кого я за время работы над диссертацией искренне полюбила, то есть в городке Теесдорф, расположенном в Нижней Австрии.
Памятник Герману Броху и музей
Городок оказался совсем небольшим, недалеко от здания администрации находился скромный постамент и бюст, изображавший нашего писателя. У нас были припасены цветы, купленные еще в Вене, и мы возложили их к памятнику. Может быть, со стороны это выглядело смешно, но для нас было важно отдать долг этому человеку. Тому, кто пострадал от нацизма (после аншлюса он некоторое время провел в тюрьме и был освобожден только благодаря протестам международной общественности, в том числе, Джойса), кто в своих произведениях писал о распаде ценностей и манипуляциях массовым сознанием. Мы зашли в здание администрации и обнаружили там небольшой музей, посвященный Герману Броху. Осмотрели его, расписались в книге посетителей, поговорили о прошлом и настоящем Теесдорфа с девушкой-секретарем и отправились дальше.
Посещение ресторанчика в Теесдорфе
Дальше, значило – в любое место, где можно было перекусить. Мы так долго собирались, ехали и так волновались, найдем ли мы здесь что-нибудь, связанное с Брохом, что теперь не чувствовали ничего, кроме голода и жажды. Ближайший ресторанчик приютил нас и накормил. Мы еще не были хорошо знакомы с особенностями австрийской кухни и словечками, отличавшими австрийский вариант немецкого языка. Поэтому начали с блюда, обозначенного в меню, как «топфен». После чего заказали еще и по шницелю, потому что уже знали, что Австрия славится венским шницелем. Топфен оказался сладкой и вкусной запеканкой из творога. Так мы узнали, как называется по-австрийски творог. В дальнейшем я купила себе словарь австрийских слов и ничуть об этом не пожалела.
Потом нам принесли по шницелю. Таких шницелей мы не едали никогда. Настоящая подошва по размеру, но не по вкусу. Мясо было нежнейшим, гарнир из картофеля и различных овощей тоже впечатлял своими размерами. А нам уже не хотелось больше есть, едва тронув гарнир и отрезав по маленькому кусочку шницеля, мы решили расплатиться. Нам было стыдно, что мы не смогли съесть такой прекрасный шницель, поэтому, извинившись, мы сказали, что он слишком большой. Хозяин ресторанчика проворчал: «Маленький – плохо, большой тоже нехорошо» и …завернул каждой из нас шницели с собой. Мы поблагодарили и двинулись в обратный путь. Насколько помню, мы еще и на следующий день доедали эти здоровенные ломти мяса. А цена, кстати, была значительно ниже, чем в Вене.
Я не прощаюсь с Брохом
Дорогой Герман Брох! Прости, что я настолько отвлеклась от цели нашего визита в Теесдорф, что почти забыла о тебе. Я обязательно напишу еще о твоих книгах и о твоей жизни. Особенно мне хочется рассказать моим читателям о неоконченном романе «Наваждение», который потряс меня тем, что в нем в аллегорической форме описываются события, связанные с фашизацией Германии, с национал-социализмом, постепенно подчинившим себе большинство жителей этой страны. Именно этот феномен и побудил Броха к созданию его «Теории массового психоза».
Пожалуй стоит добавить, что в 1991 году, через два года после поездки в Австрию издательство ЛГУ выпустило мою книгу, посвященную творчеству Броха.
