Роман Эрнста Вайса «Свидетель» относится к произведениям, в котором автор стремится понять суть тех ужасных превращений, которые происходят в сознании граждан Германии в 30-е годы ХХ века.
История его создания и публикации весьма примечательна. Первая редакция романа была написана Вайсом в 1938 г. во Франции, где писатель жил в эмиграции, и отослана им в Америку на литературный конкурс. Созданная в 1939 г. вторая редакция романа затерялась в годы войны. Рукопись «Свидетеля», вновь привезенная после окончания войны в Европу, была предложена для опубликования нескольким немецким издательствам, однако лишь в 1963 г. книга вышла в издательстве «Крайсельмайер-Ферлаг» под названием «Я — свидетель», Этот роман австрийского автора считается сегодня его самым известным произведением. Популярность «Свидетеля» объясняется не в последнюю очередь тем, что одним из его персонажей является человек, поставивший себе целью завоевать по меньшей мере полмира и ни перед чем не останавливавшийся, чтобы достичь своей цели — Адольф Гитлер. Вайс пытается ответить на вопрос, «как тиран, который говорил, думал и вел себя как юродивый» мог подчинить себе и увлечь за собой большинство целого народа, народа Германии и найти немало сторонников в других странах.
«Наваждение» и «Свидетель» имеют не только сходную тематику, но и похожую литературную судьбу. Оба произведения ‘выражают реакцию на политическую ситуацию 30-х годов, но стали достоянием публики лишь несколько десятилетий спустя и быстро приобрели известность, о чем свидетельствует хотя бы тот факт, что роман «Наваждение» был переведен на пять языков, а «Свидетель» — на четыре языка. Интерес к этим книгам объясняется не только вниманием читателей к поднимаемым в них проблемам. Форма интерпретации этих проблем заставляет видеть в романах Броха и Вайса нечто значительно большее, чем попытку оперативного реагирования на актуальные события. Несмотря на то, что оба произведения представляют собой лишь первую, непереработанную редакцию, их отличает высокий художественный уровень.
Хотя в «Наваждении» речь идет о немецких событиях. по своему колориту этот роман является самым австрийским у Броха. Его действие происходит в сельской общине, расположенной в горах и состоящей из двух деревень: Верхнего и Нижнего Куппрона. Поначалу Куппрон представляется идиллическим островком, которого не затронули бури ХХ в. Жизнь здесь наполнена тяжелым, но осмысленным трудом, она протекает на фоне вечной природы и в гармоническом соединении с ней. В изображении сельского быта писатель опирается на точные и емкие детали. Чтобы собрать фактический материал, он с сентября 1935 г. поселяется в тирольской деревне Мёзерн.
Однако Куппрон — это не Мёзерн или какая-либо другая австрийская деревушка. Он не имеет точных географических координат, так как представляет собой модель современной Броху действительности и обобщенный образ мира как такового. Поэтому между подчеркнутой австрийскостью «Наваждения» и стремлением автора отразить в нем процесс фашизации в Германии нет противоречия.
Гармония бытия в Куппроне так же иллюзорна, как спокойное и счастливое течение жизни в Австро-Венгерской империи накануне первой мировой войны, описанное Йозефом Ротом в «Склепе капуцинов» (1938). Внутри этой гармонии работают разрушительные силы и достаточно легкого толчка, чтобы разразилась катастрофа. Никакие ‘горы не смогли отгородить жителей Куппрона от утраты ценностных ориентаций, характерной, по мнению Броха, для первой половины ХХ столетия. Люди в деревне так же разобщены, одиноки, лишены духовной опоры, как и в городе. Мучительно ощущают они в себе отсутствие веры. Это особенно отчетливо выражается в размышлениях одного из персонажей «Наваждения», крестьянина Миланда о Боге, допустившем одиночество людей и их ненависть друг к другу. Священник упрекает прихожан в том, что они забыли Бога. Но почему, спрашивает Миланд, Бог позволил людям забыть о нем? Для героя речь идет об утрате христианской веры, однако автора романа интересует проблема более общего порядка. Современный человек утерял, на его взгляд, ощущение единства мира. Основой целостного восприятия действительности является религиозность, т. е. некая космогоническая система, основанная на определенной иерархии ценностей.
Безверие’- это вакуум, который человек пытается чем-то заполнить. Стремление избавиться от мучительного одиночества, найти смысл своего существования, а зачастую и низменные
инстинкты: жажда наживы, власти, насилия заставляют «человека из толпы» поклоняться мнимым ценностям, следовать за вождями, проповедующими ложные идеалы. Место Бога заступает дьявол. Рождается слепая, фанатичная вера масс, которая, в сущности, является следствием безверия и несет обществу немало бед.
В «Наваждении» повествуется о том, как человек, утративший веру и страстно жаждущий ее, может «пасть ниже зверя».
Падение целой группы людей, жителей Куппрона, происходит под воздействием бродячего проповедника Мариуса Ратти, случайно очутившегося в деревне. Умело манипулируя инстинктами толпы, разжигая слепую веру, он увлекает людей на преступление.
Ратти воплощает в романе тип вождя фашистского толка. Не случайно его облик южанина и фамилия ассоциируются в сознании крестьян с Италией — родиной фашизма. В маленькой горной деревушке Мариус Ратти добивается того же, чего удалось достичь Гитлеру в масштабах целой страны.
Вождь немецких национал-социалистов несомненно послужил прототипом для героя Броха. Писатель наделил куппронского искусителя чертами характера, психофизическими особенностями
Гитлера.
Брох рисует Мариуса таким, каким видят его другие персонажи «Наваждения» и прежде всего сельский врач, от лица которого ведется повествование (роман написан в форме его дневника). Поначалу бродячий лжепророк представляется ему безобидным дурачком, фигурой почти комической. Лишь постепенно становится ясным, что его и исходящую от него угрозу следует воспринимать всерьез. Мариус Ратти – импотент, (сходное утверждение делает в отношении Гитлера Т.Манн в «Братец Гитлер»). Следствие этого — комплекс неполноценности и психическая болезнь, признаки которой обнаруживает в его словах и поступках доктор. Это порождает у безвестного бродяжки чувство избранности и маниакальное стремление к власти. Ради нее Мариус внушает людям ложную веру.
При этом он апеллирует к примитивным инстинктам, к пережиткам первобытного сознания, сохранившимся у горцев с языческих времен. Начав с требования чистоты, критики машинной цивилизации и городской распущенности, а также восхваления истинно крестьянского образа жизни, Ратти постепенно приспосабливает свои проповеди к местным условиям, включая в них легенды и образы, заимствованные из древних верований куппронских крестьян. Он сознательно использует исконные чувства горцев, постепенно трансформируя, извращая их легенды и образы в своих целях.
Свойственная Мариусу Ратти установка на «примитивизм», его вражда со временем представляет собой характерную черту фашизма. Рассуждения Ратти о пороках городской цивилизации имеют много общего с нападками так называемой «провинции» — националистически настроенной, профашистской части немецкой интеллигенции (т. н. литература почвы и крови) на Берлин и его культурную жизнь (т. н. литература асфальта).